Варяги на Верхней Волге
31.08.2005
Настоящая статья впервые опубликована в сборнике «Русь в IX – XIV вв.: взаимодействие Севера и Юга». – М.: Наука, 2005. – С. 72-77.
Памяти Евгения Александровича Казанкова –
реставратора, друга, сердечного человека
В муниципальном музее археологии и краеведения г. Дубны Московской области хранятся предметы, найденные в размывах берегов Волги на участке от устья р.Дубны до устья р.Медведицы, которые отнесены авторами к предметам скандинавского типа1.
Это 3 фрагмента бронзовых фибул, почти целый наконечник ножен меча из свинцово-оловянистого сплава, а также бронзовая с позолотой бляшка-крючок, происходящие из двух пунктов (рис. 1).
Бронзовая верхняя скорлупа овальной фибулы, наконечник ножен меча и фрагмент кольцевидной фибулы были найдены на западном берегу острова, в устье р. Медведицы. Овальная фибула имеет 5 шипов: боковые – цельные – в виде конских голов, центральный полусферический шип – прорезной (рис. 2, 1). Она относится к типу 53 по Я. Петерсену и датируется X в. (Petersen, 1928. S. 71-73, Fig. 53). В сводке В.С. Дедюхиной находки фибул типа 53 не отмечены (Дедюхина, 1967. С. 194-201). Близкая аналогия нашей фибуле происходит из окрестностей Мурома и хранится в ГИМ. Т.А. Пушкина относит последнюю к фибулам со смешанными чертами типов 53 и 55 по Я. Петерсену и датирует ее второй половиной X в. (Пушкина, 1989. С. 164. Рис. 1, 3. С. 169).
Ажурный наконечник ножен меча предположительно из оловянистой бронзы относится к типу А-I-1, датирующемуся второй половиной X в. (Ениосова, 1994. С. 106) (рис. 2, 2). Верхняя часть изделия утрачена, не сохранился также гвоздик, крепивший наконечник к ножнам. Аналогичные наконечники найдены на о. Готланд (Ениосова, 1994. Рис. 11, а. С. 111) и в кургане 42 в Шестовицах (Блiфельд, 1977. С. 140. Рис. 20), известны также аналоги из Скандинавии, Финляндии, Латвии, некрополя Херсонеса, Германии (городище Нимшюц) (Ениосова, 1994. С. 114). Наконечники несколько иной формы, более приостренные, но с близким сюжетом, найдены в Исландии, Хаитхабю. Они датируются П.Паульсеном X в. (Paulsen, 1953. S. 48-52. Аbb. 52). В.И. Кулаков определяет изображение на указанных вещах как "языческую икону Одина" второго варианта канона и считает датой таких наконечников 950-975 гг., относя их к «викингской среде южного берега Балтики» (Кулаков, Коваленко, 1996. С. 130).
От бронзовой кольцевидной фибулы сохранилась незначительная часть, поэтому тип ее можно определить предварительно как 227 по Я. Петерсену (рис. 2, 3). Фибулы этого типа найдены в Ярославских, Гнёздовскнх, Владимирских курганах, в Киевском некрополе и могильнике Чем-Шай в Удмуртии, в Прибалтике, за пределами Восточной Европы в Норвегии, Швеции, Финляндии. Петерсен датирует их X в. (Фехнер, 1963. С. 78. Рис. 45, 18). Дедюхина относит этот тип фибул к X в. (Дедюхина, 1967. С. 203-206).
Остальные находки происходят из культурного слоя селища Пекуново. Это фрагмент бронзовой овальной фибулы, хранящийся в частной коллекции и оказавшийся недоступным для изучения, и бронзовая с позолотой бляшка-крючок (рис. 2, 4). На последней изображена стилизованная звериная морда с двумя ушками с отверстиями, крючок бляшки отломан. Схожая с ней происходит из Гнёздова (Ширинский, 1999. С. 110. Рис. 20, I-73, 2); похожие изделия но с тремя ушками, найдены на Рюриковом городище, в Старой Ладоге, Бирке, в слоях X в. (Носов, 1990. С. 160-162). Подобные вещи, согласно X. Арбману, являлись застежками для одежды из толстой шерстяной материи (Arbman, 1943. S. 353. Аbb. 304, 6). Вероятно, наша находка также относится к X в.
Рассмотрим памятники, на которых сделаны описанные выше находки. Один из них – это поселение на острове, расположенном недалеко устья р.Медведицы (Кимрский район Тверской области). Впервые оно упоминается В.А. Плетневым, который назвал его городищем (Плетнев, 1903). В 1978 г. памятник был обследован В.М. Воробьевым и М.Г. Жилиным (Крайнов и др., 1978), в 1996 г. – А.В. Новиковым (Новиков, 1996), в 2001 г. – авторами (Исланова, 2001). Остров, по всей видимости, существовал уже в XIX в. В настоящее время берега его сильно подтоплены водохранилищем. Поселение находится в 0,7 км к юго-западу от юго-западной окраины с. Медведицкое, имеет подтреугольную форму, вытянуто с севера на юг примерно на 100 м при ширине до 70 м. Современная дневная поверхность острова плавно понижается от южного (обрывистого) края – от 1,7 м до 0,1 м над поверхностью воды на севере. Выходы культурного слоя по южному и восточному берегам прослежены на протяжении 90 м.
По сообщениям дубненских краеведов, во время низкого стояния воды к югу от берега обнажается участок длиной не менее 25-30 м, где и были сделаны рассматриваемые находки. Южный берег острова интенсивно разрушается течением Волги, особенно в сильный ветер, территория памятника постоянно сокращается. Остров зарос чернолесьем, бурьяном. В его южной части заметны следы кирпичной постройки (предположительно остатки помещичьей усадьбы). Никаких следов укреплений на острове не обнаружено. Зачистка участка обрыва его южного берега, а также сделанные в момент последнего обследования и ранее находки показали, что поселение является многослойным памятником. В разное время здесь были обнаружены материалы эпохи камня, раннего железного века и средневековья, а также XIX в. Средняя мощность культурного слоя составляет 1,25 м. Средневековый слой имеет мощность до 0,5 м. В 2001 г. в осыпи берега, на приплеске и в воде у берега найдены голубая и желтая стеклянные трехчастные пронизки, несколько железных предметов, керамика (лепная X в., раннекруговая второй половины X в., круговая ХI-ХIII вв., ХIV-ХV вв.), которые свидетельствуют о непрерывном существовании средневекового поселения по крайней мере с X по XV в.
Вещи скандинавского типа, найденные здесь, характерны, как правило, для погребальных комплексов, и в данном случае обнаружение их предполагает наличие, скорее всего, полностью разрушенного курганного могильника, располагавшегося, возможно, в южной части острова.
Второй пункт – это хорошо известное в археологической литературе селище Пекуново. Памятник был открыт О.Н. Бадером в 30-х годах XX в. (Бадер и др., 1935. С. 48). Здесь были заложены "разведочные раскопы" и собран подъемный материал. В 1966-1967 гг. А.В. Успенской были заложены раскопы общей площадью ок. 400 кв. м. Поселение датировано ХI-ХII вв., но было упомянуто и о находках керамики железного века (Успенская, 1971. С. 254-256). В 1986 г. памятник обследовался СВ. Белецким, Е.Ю. Крымовым, А.С. Фроловым (Белецкий и др., 1988. С. 50-52), в 1996 г. – А.В. Новиковым (Новиков, 1996), в 2001 г. – авторами (Исланова, 2001).
Селище Пекуново находится в 1,7 км к западу–юго-западу от д. Пекуново и в 50 м к юго-востоку от д. Крева, на левом обрывистом берегу р. Волги на высоте 3-5 м над современным уровнем воды. Протяженность пятна культурного слоя, оставленного поселением, – 300-350 м при ширине 100-120 м. Сразу к северо-востоку от селища находятся остатки Пекуновского городища раннего железного века, упомянутого В.А. Плетневым (Плетнев, 1903. С. 258, 260-262) и исследовавшегося впоследствии О.Н. Бадером (Бадер, 1950. С. 109-132). К северо-востоку и к западу от селища находятся два курганных могильника древнерусского времени. В первом еще в конце XIX в. насчитывалось около 30 курганов, второй состоял из 170 курганов (Бадер и др., 1935. С. 48). Курганы раскапывались в конце XIX в. помещиком С.Н. Мамонтовым (Плетнев, 1903. С. 258, 261), в 1932-1933 гг. Н.П. Милоновым (Милонов, 1950. С. 159-163), в 1966-1967, 1972 гг. – экспедицией ГИМ (Успенская, 1971. С. 254, 256-258; 1973. С. 99), в 1971-1972 гг. – Верхневолжской экспедицией ИА АН СССР (Комаров, 1972. С. 57; 1973. С. 68). В 1986 г. памятник обследован отрядом ИА АН СССР под руководством СВ. Белецкого, который отметил находки "предметов скандинавского происхождения" на территории селища (Белецкий и др., 1988. С. 50-52). Селище и две курганные группы образуют единый комплекс.
В настоящее время поверхность селища интенсивно распахивается, его прибрежная часть очень сильно размывается рекой. Культурный слой селища имеет мощность до 0,5 м. Кроме древнерусских напластований, здесь имеются отложения эпохи камня и первой половины I тыс. н.э.
При нашем обследовании селища на вспаханном поле вдоль берега прослеживались отдельные пятна и полосы слоя более темной окраски, где был сконцентрирован древнерусский подъемный материал. Скорее всего, это следы рядной застройки поселения. Пятна от построек были замечены и Н.П. Милоновым при обследовании им памятника (Милонов, 1950. С. 162-163). Всего прослеживаются три ряда застройки, включая разрушаемые остатки построек на берегу, читающиеся в обрезе.
Кроме указанных вещей скандинавского типа на рассмотренных памятниках была также найдена серия предметов, относящихся к так называемому «дружинному комплексу»: различные ременные накладки (Пекуново) (рис. 3, 5, 7), коромысла весов (от четырех экз.) и гирьки (Пекуново) (рис. 3, 2-4), обломок ладьевидного браслета (Пекуново) (рис. 3, 6), а также железные наконечники стрел (Пекуново, Медведицкое) и копья (Медведицкое).
Имеются сведения о находке на Пекуновском селище остатков, возможно, распаханного клада дирхемов. В разные годы здесь было найдено 30 монет (в коллекции музея в основном представлены монеты в обрезках). По мнению А.В. Фомина, клад был зарыт в 70-90-е годы X в. (Белецкий и др., 1988. С. 51).
Помимо перечисленных выше пунктов вещи скандинавского типа на Волге от ее истоков до впадения в нее р. Мологи известны только в Угличе. Следует также отметить ближайшую к рассматриваемому региону находку предметов скандинавского типа в бассейне верхней Мологи у бывшего погоста Бежицы.
Из Углича происходят три наконечника ножен меча и бронзовая круглощитковая золоченая фибула. Автор исследований предполагает, что они происходят из разрушенного могильника, и датирует указанные предметы X – первой четвертью XI в. (Томсинский, 1997. С. 387, 389. Рис. 3, 1-3, 7).
Около бывшего погоста Бежицы (современный Бежецкий район Тверской области) в одном из курганов с трупосожжением Д.П. Европеусом в начале 1870-х годов был найден ременный набор, состоящий из бронзовых накладок, три из которых сделаны в стиле Еллинг, одна – округлая – несет на себе изображение человеческого (?) лица в центре, а также ременного наконечника (рис. 3, 1) (Европеус, 1876. С. 97-98). Довольно близкие аналогии последнему происходят из кургана 1 Михайловского могильника, где они датируются первой половиной X в. (по В.В. Мурашевой – класс XVI, группа 1, 1Д) (Мурашева, 2000. С. 66-67. Рис. 101, 1Д; С. 67. Прил. 4. С. 126). Аналогии накладкам, относящимся к классу XXXIV 1Ж, 1И по В.В. Мурашевой, датируются второй половиной X в. и происходят из кургана 74 Гнёздовского могильника, на территории Западной Европы найдены в Норвегии, Борре, где они относятся к началу X в. (Мурашева, 2000. С. 49-50. Рис. 69, 1Ж, 1И; С. 49. Прил. 3. С. 118).
Таким образом, вещи скандинавского типа, найденные в перечисленных выше пунктах, датируются в основном второй половиной X в.
Поселения Пекуново, Медведицкое и Угличское расположены непосредственно на берегах Верхней Волги, а первые два к тому же находятся на берегах ее довольно крупных притоков – р. Дубны и Медведицы или вблизи них. Пекуново расположено напротив устья р. Дубны. Вероятно, по Дубне и ее притоку р. Сестре проходил водный путь к р. Клязьме и ее притокам вглубь Волго-Окского междуречья. Медведицкое поселение, скорее всего, запирало один из возможных выходов на Волгу по р. Медведице с Волго-Мстинского водораздела, с верховьев Мологи, и одновременно находилось вблизи впадения в Волгу Нерли, по которой водным путем можно было попасть на оз. Плещеево, а далее по Нерли Клязьминской – в Суздальское ополье. Вполне допу¬стимо, что Медведицкое поселение, селища Пекуновское и Угличское отчасти обязаны своим развитием торговле, осуществлявшейся по Волжскому пути. Обращает на себя внимание расположение этих пунктов на довольно равных расстояниях друг от друга – примерно 50-60 км. Приблизительно такое расстояние преодолевалось за дневной переход на речных судах в средневековье (Сорокин, 1997. С. 18-19).
Помимо Пекуново, клады восточных монет найдены во Ржеве, Семеновом городке, Угличе и датируются соответственно 950-ми годами (Плетнев, 1903. С. 69), 810 г. (Марков, 1910. С. 46), 829 г. (Марков, 1910. С. 54-55) (рис. 1) 2. Находки кладов IX в. на Верхней Волге позволяют предполагать начало функционирования этого участка Волжского пути со второй половины этого столетия, а активизацию его относить к первой половине X в.
Наличие вещей скандинавского типа на Пекуновском и Медведицком поселениях связаны, скорее всего, также и с тем, что в X в. эти пункты имели не только торговый характер, но и обладали военно-административными функциями, в частности, контролировали движение по Волжскому пути и служили центрами близлежащих территорий. В этих центрах – «погостах», появившихся в процессе окняжения рассматриваемой территории, происходившей, вероятно, с середины X в., находились представители княжеской власти, среди которых были и выходцы из Скандинавии. Аналогичную роль для поселения на территории современного Углича предполагает С.В. Томсинский (1997. С. 389). А.Е. Леонтьев считает подобными погостами поселения Тимерево и Михайловское (Леонтьев, 1989. С. 84-85).
Таким образом, новые находки, не связанные, к сожалению, с определенными слоями и комплексами рассмотренных памятников, позволяют по-новому оценить характер ранее известных поселений.
Литература
Бадер О.Н., Талицкий М.В., Збруева А.В., Пассек Т.С, Елизарова Н.А., Бадер М.А., 1935. Археологические памятники // Археологические работы Академии на новостройках в 1932-33 гг. М.; Л. Т. I. (Известия ГАИМК; Вып. 109).
Бадер О.Н., 1950. Древние городища на Верхней Волге // МИА. М.; Л. № 13.
Белецкий С.В., Крымов Е.Ю., Фролов А.С., 1988. Работы в окрестностях Дубны // АО 1986 г. М.
Блiфельд Д.I., 1977. Давньоруськi пам’ятки Шестовицi. Київ.
Дедюхина В.С., 1967. Фибулы скандинавского типа // Очерки по истории русской деревни Х-ХIII вв. М. (Труды ГИМ. Вып. 43).
Европеус Д.П., 1876. Об угорском народе, обитавшем в средней и северной России, в Финляндии и в северной части Скандинавии до прибытия туда их нынешних жителей // Труды II Археологического съезда. СПб. Вып. I, отд. IV.
Ениосова Н.В., 1994. Ажурные наконечники ножен мечей Х-ХI вв. на территории Восточной Европы // История и эволюция древних вещей. М.
Исланова И.В., 2001. Отчет о разведочных работах в Кимрском районе Тверской области в 2001 г. // Архив ИА РАН. Р-I.
Комаров К.И., 1972. Работы славянского отряда Верхневолжской экспедиции // АО 1971 г. М.
Комаров К.И., 1973. Работы славянского отряда Верхневолжской экспедиции // АО 1972 г. М.
Крайнов Д.А., Кольцов Л.В., Комаров К.И., Цетлин Ю.Б., Жилин М.Г., 1978. Отчет Верхневолжской экспедиции: Калининская, Ярославская, Смоленская, Горьковская, Ивановская обл. // Архив ИА РАН. Р-I. № 8301.
Кулаков В.И., Иов О.В., 2001. Наконечники ножен меча из кургана 174 могильника Кауп и с городища Франополь // КСИА. М. Вып. 211.
Кулаков В.И., Коваленко В.П., 1996. Символика одного из типов княжеских мечей: (Иконографическая схема "Один и вороны") // ГАЗ. Мiнск. № 8.
Леонтьев А.Е., 1989. Тимерево: Проблема исторической интерпретации археологического памятника // СА. № 3.
Марков А.К., 1910. Топография кладов восточных монет (сасанидских и куфических). СПб.
Милонов Н.П., 1950. Древнерусские курганы и селища в бассейне Верхней Волги // МИА. М.; Л. № 13.
Мурашева В.В., 2000. Древнерусские ременные наборные украшения (Х-ХIII вв.). М.
Новиков А.В., 1996. Отчет о разведках в Кимрском районе Тверской области в 1996 г. // Архив ИА РАН. Р-I. № 20843, 20844.
Носов Е.Н., 1990. Новгородское (Рюриково) городище. Л.
Плетнев В.А., 1903. Об остатках древности и старины в Тверской губернии. Тверь.
Пушкина Т.А., 1989. Скандинавские находки из окрестностей Мурома // Проблемы изучения древнерусской культуры (расселение и этнокультурные процессы на Северо-Востоке Руси). М.
Сорокин П.Е., 1997. Водные пути и судостроение на Северо-Западе Руси в средневековье. СПб.
Томсинский С.В., 1997. Угличский кремль – археологический памятник Х-ХVII вв. // Труды VI Международного конгресса славянской археологии. М. Т. 2.
Успенская А.В., 1971. Пекуновское селище и курганы // СА. № 1.
Успенская А.В., 1973. Раскопки Кимрской экспедиции // АО 1972 г. М.
Фехнер М.В., 1963. Внешнеэкономические связи по материалам ярославских могильников // Ярославское Поволжье Х-ХI вв. по материалам Тимеревского, Михайловского и Петровского могильников. М.
Ширинский С.С, 1999. Указатель материалов курганов, исследованных В.И. Сизовым у д. Гнёздово в 1881-1901 гг. // Гнёздовский могильник: Исследования и публикации. М. Часть 1: Археологические раскопки 1874-1901 гг. (по материалам ГИМ). (Труды ГИМ. Памятники культуры; Вып. XXXVI).
Arbman H., 1940; 1943. Birka I: Die Gräber: Tafeln. Text. Stockholm.
Paulsen P., 1953. Schwertortbänder der Wikingerzeit. Stuttgart.
Petersen J., 1928. Vikingetidens smykker. Stavanger.
1 Публикуемые вещи отреставрированы в отделе археологии ТГОМ Е.А. Казанковым, рисунки выполнены И.В. Заботиной, за что авторы приносят им искреннюю благодарность.
2 У В.А. Плетнева есть также упоминание о дирхемах, найденных в дер. Сасынье, расположенной на правом берегу Волги ниже Старицы, «будто бы в воде»; из этих монет две достались И.М. Веревкину, бывшему старицкому городскому голове, уже из вторых рук. Один дирхем датируется 773-774 гг., второй – 857-858 гг. (Плетнев, 1903. С. 129).